"Было ощущение чудовищного драйва": миф и реальность "Соломенных енотов"

02 октября 2014
ИЗДАНИЕ

"Волна" публикует еще один отрывок из книги Александра Горбачева и Ильи Зинина "Песни в пустоту" о потерянном поколении русского рока 90-х — на сей раз про самую дикую и сокровенную московскую подпольную группу "Соломенные еноты" и их жизнь в те времена, когда их миф только формировался.

***

Если делать журнал — то еще более наглый и радикальный, чем "Контркультура" (имеется в виду фэнзин "Шумелаъ мышь", издававшийся будущими основателями "Соломенных енотов" в начале 90-х. — Прим. ред.). Если организовывать квартирник — то большой фестиваль на несколько дней (квартирный фестиваль "Тапиры" прошел в Москве в январе 1992-го. — Прим. ред.). Борис Усов и его соратники во всем старались поднять планку, заданную предшественниками, — неудивительно, что, и собрав группу, они начали вести себя предельно оголтело. Вчерашние тихони-книгочеи и интеллигентные рок-журналисты моментально снискали славу опасных людей, с которыми не стоит иметь никаких дел, потому как их концерты имеют свойство превращаться в кровавое побоище. Притом что и концертов-то этих толком еще не было, и записей "Соломенные еноты" еще толком не делали, а если и делали, то их было не сыскать — их миф уже начал жить отдельной жизнью и в некотором смысле предопределил дальнейший модус существования группы. Впрочем, и в этом была своя логика: в конце концов, вынужденное мифотворчество было сложившейся традицией рок-самиздата, создатели которого за неимением достоверной информации (или просто смеху ради) нередко публиковали про своих героев несусветные байки, становившиеся потом подпольным фольклором. Да и вообще, превратить себя в литературного персонажа — более чем естественная и заманчивая стратегия для вчерашних подростков, прочитавших вагон романтических книг.

Константин Мишин (лидер группы "Ожог", участник групп "Огонь", "Банда четырех", "Соломенные еноты", "Брешь безопасности" и других, организатор квартирников, концертов и фестивалей): "Енотов" по большому счету никто серьезно и не воспринимал, кроме Гурьева. После "Индюков", например, журналистка Катя Борисова написала: "А потом настал черед групп, которые или плохо умеют играть ("Резервация здесь", "Мертвый ты"), либо не умеют играть совсем ("Крошка Енот и те, кто сидят в тюрьме" и "Брешь безопасности")". И тогда Гурьев начал продвигать тему, что "Еноты" — это такой отвязный коллектив, каждое выступление которого — дикий скандал, кровавое мочилово, бескомпромиссная искренность и все такое прочее".

Борис "Рудкин" Гришин (музыкант, участник групп "Брешь безопасности" и "Соломенные еноты"): "Мы ездили на Украину. Самый первый концерт был в огромном ДК в какой-то большой деревне. Пришла местная публика, а на первые ряды сели человек семь таких сказочных парубков двадцатилетних, шикарных хохловских богатырей. Я, когда их увидел, сразу понял, что после концерта будут бить. И конкретно эти люди. Мы тем не менее отыграли концерт, причем плохо и неудачно. Усов скачет, я тоже, но не то, нет кайфа. Уходим со сцены, все грустные, к нам подходит организатор концертов Рудницкий и говорит, что там ребята с первого ряда хотят с нами поговорить. Мы такие, ну да, понятно. И тут Рудницкий говорит, что ради них он концерт и организовывал, потому что единственные существующие на Украине фанаты группы "Соломенные еноты" — это вот эти люди. Они напоили нас местной горилкой, а потом мы поехали в Киев. При этом я не помню, чтобы у нас к тому моменту были альбомы".

Алексей "Экзич" Слезов (лидер группы "Затерянные в космосе", участник групп "Ожог", "Огонь", "Соломенные еноты", "Банда четырех", "Регион-77" и других): "Как-то раз мы сделали опен-эйр, как бы сейчас сказали. Вадик Зуев из группы "Мертвый ты" сторожил ангар в Текстильщиках: там какие-то железки лежали, стояли сломанные КАМАЗы, промзона и ничего вокруг. И мы решили: лето, интересное место — почему бы там не сделать концерт? Выступали "Ожог", "Соломенные еноты", "Мертвый ты", "Лисичкин хлеб" и новая группа "Огонь". И если "Огню" удалось изобразить практически хардкоровый раж с прыжками и диким ором, то половина групп не смогла выступить, потому что все элементарно перепились. Концерт был хорош только тем, что мы там с Лешим познакомились".

 title=
Фотография предоставлена авторами книги

Станислав Ростоцкий (журналист, кинокритик): "Впервые я увидел Усова в третьей "Контркультуре" — там была его фотография с подписью "Наше стеклянное будущее" и какой-то текст из первой "Мыши", который дал понять, что нужно на все это обратить внимание. Но записи тогда найти было невозможно, так что это оставалось таким фантомом. Потом мы с Усовым познакомились во время знаменитого концерта "Гражданской обороны" в "Крыльях Советов", который еще в "Программе "А" показывали. Мы обменялись телефонами, и он в какой-то момент позвал меня на концерт. "Еноты" играли с анархо-краеведами в каком-то заброшенном ангаре — я тогда услышал их впервые и ушел достаточно разочарованным; ну, звук был понятно какой. Но через несколько лет мне попала кассета с "Горбунком" и "Недостоверными данными о счастье", и вот тогда я пропал сразу. А потом уж и познакомился, и начал общаться".

Константин Мишин: "Был концерт в клубе у Светы Ельчаниновой. Должны был играть "Комитет охраны тепла", потом группа "Лолита", которая аккомпанировала Нику Рок-н-Роллу, еще прокралась "Брешь безопасности". Ельчанинова уже в курсе была, что такое "Соломенные еноты", и она Усову сказала — главное, чтобы не было никаких "Соломенных енотов". Он говорит: "Конечно-конечно, ни одного соломенного енота вы вообще не увидите!" Барабанщика у нас так и не было, и мы попросили Костю Жабу из "Лолиты" с нами сыграть. Костя говорит: "Ну как, будем репетировать?" Я говорю: "Можно, конечно, порепетировать, только что у нас репетировать? У нас песни двух типов. Быстрые и медленные. Я тебе буду просто перед каждой песней говорить, быстрая или медленная". Он на настройке послушал, что мы играем, все понял, ну и накатил как следует, чтобы не краснеть особо. А поскольку у нас состав практически был один и тот же, то на последней песне Усов такой тихонько выходит и начинает подпевать Кульганеку, и дальше уже енотовские песни начинают тем же составом играться. Таким образом, пока мадам Ельчанинова прочухала, что к чему, пять песен "Енотов" прозвучало".

Светлана Ельчанинова (основатель Клуба имени Джерри Рубина): "Боря Усов появлялся в Клубе имени Джерри Рубина только и исключительно безумно пьяным. То есть не просто пива выпил, нет, он так напивался, что не держался на ногах и всегда был агрессивен. Начинал драться, наезжать на людей, делал розочки, лез на кого-то… Видимо, для него было важно так себя вести. Даже независимо от того, провоцировал его кто-нибудь или нет, он всегда начинал наезжать".

Алексей Коблов (журналист): "Костя Мишин тогда тоже славился тем, что любил кому-нибудь гитарой по башке заехать или камеру у видеооператора снести, причем дружественного, из числа знакомых, недешевую по тем временам. Не то чтобы он делал это намеренно — я иду ломать камеру, — а в раже таком. Входя в состояние истовое, осатанелое, люди часто совершали поступки совершенно дикого свойства".

Арина Строганова (музыкант и вокалистка групп "Соломенные еноты", "Утро над Вавилоном" и других): "Первый раз я увидела Бориса Усова на концерте группы "Мертвый ты" в "А-клубе", 1993 год. Он был пьян и дрался на улице с охраной, как всегда, не на жизнь, а на смерть. С разбитым лицом валялся на земле. Казалось, у него отсутствует чувство самосохранения".

Константин Мишин: "Еще был концерт, где должны были играть "Мертвый ты", "Соломенные еноты" и "Чудо-юдо". Усов начал со сцены обсирать быдло-панков, которые, как ему показалось, недостаточно почтительно внимают тому недоразумению, которое со сцены доносилось. В конце концов он швырнул в кого-то бутылку, Рудкин это воспринял как руководство к действию, взял огромный табурет для пианиста, на котором сидел, играя на барабанах, швырнул его в зал и попал в несчастную Барабошкину, директора "Комитета охраны тепла". Получила она этим табуретом по голове, ни в чем не повинная. Естественно, панки полезли на сцену, чтобы отгрузить Борису Анатольевичу. Мы с Вадиком Зуевым схватили бутылки, разбили об стойки их, начали махать розочками… И опять пошли слухи — вот "Еноты" такие-сякие, страшные и беспощадные".

Борис Белокуров (Усов) (поэт, лидер группы "Соломенные еноты", создатель журналов "Шумелаъ мышь", "Связь времен" и "Мир искусства"): "Первыми тогда выступали "Чудо-юдо", мы играли у них на разогреве. Народ был очень недоволен. Там просто все ломанулись на сцену, была массовая драка. Летали табуретки. Рудкин, как барабанщик, сидел на железной табуретке и подумал, что надо что-то делать. Метнул ее в толпу и, естественно, попал в того человека, в которого нельзя было попадать. В Барабошкину, которая организовывала этот концерт. У нее случилось сотрясение мозга. Это лучше в стихотворной форме:

Рудкин, кстати, тоже клоун и изрядный пидорас,
Правильно восприняв слоган "No Future",
Как-то раз зафигачил в Барабоху табуреткой просто так.
Славная была эпоха, а теперь распад и мрак.
Люди долго горевали, что не поняли концепт,
И концерт тот называли табуреточный концерт.
А Барабоха стала тенью, что не кончилось добром,
И занялась всякой хренью, в том числе и серебром.

Я их провоцировал, конечно. Орал: "Идите ... [к черту], мудаки!" после каждой песни. Меня Мишин на все это дело подбил. Уже тогда пошел конфликт "Резервации здесь" с администрацией всяких клубов и молодежных центров. И Мишин сказал: "Что ж ты, гад, играешь в таком цивильном месте, а нас туда не пускают. Давай, если уж играть, устроим шоу". Давай. И там все шло по нарастанию напряжения. А Мишин с Ротаном стояли по краям и скидывали людей. Потом ломанулись уже все. Произошла массовая свалка. Но толком не видно было, что происходило. Кульганек, придурок, бросил камеру, боялся за нее, а надо было снимать, конечно".