Описание

Литературный дебют Сергея Каледина произвел эффект разорвавшейся бомбы: опубликованные “Новым миром” повести “Смиренное кладбище” (1987; одноименный фильм режиссера А. Итыгилова — 1989) и “Стройбат” (1989; поставленный по нему Львом Додиным спектакль “Гаудеамус” посмотрели зрители более 20 стран) закрепили за автором заметное место в истории отечественной литературы, хотя путь их к читателю был долгим и трудным — из-за цензурных препон. Одни критики называли Каледина “очернителем” и “гробокопателем”, другие писали, что он открыл “новую волну” жесткой прозы перестроечного времени. “Меня интересовал человек с неразработанным голосовым аппаратом, который сам о себе ни рассказать, ни написать не может”, — объяснял писатель, почему героями его становились весьма непривычные персонажи. Эту же линию продолжали и следующие книги Каледина.
В “Черно-белом кино” рассказываются невыдуманные истории невыдуманных людей, с которыми судьба тем или иным образом свела писателя. И рассказываются они в лучших традициях русской классики.

Людмила Улицкая. Вместо предисловия

Больше двадцати лет тому назад в журнале “Огонек” вышел мой рассказ, один из первых в моей жизни. Спустя несколько дней мне позвонил известный писатель, автор замечательной повести “Смиренное кладбище” Сергей Каледин и сказал:
— Мне понравился твой рассказ, а у тебя еще есть?
— Есть, — ответила я.
— А где ты живешь? — спросил Каледин.
— На Аэропорте, — ответила я.
И через двадцать минут Сергей Каледин сидел на кухне и пил чай. Моя первая книга на русском языке с легкой руки Сергея вышла через два года.
Когда меня спрашивают, кто мои учителя, я всегда отвечаю: Сергей Каледин. Я действительно очень люблю этого писателя за его редкий слух к живому языку, его переливам, поворотам, шероховатостям. Видение и слышание жизни, полное отсутствие нравоучительности, добродушное остроумие и незлобивое хулиганство — чудесные обаятельные черты его прозы. И его личности. Две ипостаси одного человека — писательская и человеческая — полностью слиты, и оттого родятся и искренность, и полнота. Может, высоколобый критик не найдет в произведениях Каледина второго слоя, той глубины содержания, которое открывается только при исследовании текста структуралистами, профессорами, получающими свои ученые степени, до атомов разбирая зубодробительные тексты.
Сергей Каледин — мой учитель: он дал мне прекрасный урок отзывчивости и щедрости. Его телефонный звонок в конце 80-х научил меня хорошему профессиональному поведению: многие годы, выезжая за границу для встреч с издателями, я таскала из России чужие книги и чужие рукописи. Иногда из этого выходил прок.
Прошло много лет — Сергей Каледин не меняется, он все тот же парень, который несется помогать друзьям, сражаться с несправедливостью. Он верный, щедрый и предвзятый. И никогда не стремится к объективности. Да к черту эту объективность! Перед нами книга, в которой все про любовь к жизни во всех ее проявлениях — к родственникам и соседям, к друзьям и прохожим, к ушедшему времени и его атрибутам.
И ни капли объективности! Спасибо, Сережа!

О книге

Все сочинители используют свою жизнь в качестве каркаса своих сочинений. Материал может быть любой – саманные кирпичи диалекта, железобетон нормативной прописи, хорошо просушенный брус архаики или ломкий пластик эксперимента – но каркас всегда твоя собственная, неаккуратная, какая уж получилась жизнь. Потому что ничьей другой ты не знаешь, в лучшем случае знаешь более или менее достоверные события, но никак не чувства и мысли.
А вот Каледин написал книгу о других – о родственниках, знакомых, собутыльниках, едва ли не просто о прохожих. Он пошел на риск, потому что когда пишешь не только о себе, есть большая вероятность проколоться и наврать – но он не прокололся и не наврал. Он описал своих близких, а получилось, что все человечество – потому что человечество и есть наши близкие. Помните, что об этом сказано? Возлюби, как самого себя. Каледин и возлюбил. И потому написал такую честную книгу. Она держится на каркасе чужих жизней, как могла бы держаться на его собственной – но он написал о других.
В сущности, он, пожалуй, единственный известный мне писатель, который способен написать не только о себе.

Александр Кабаков
...Он совсем не подает себя писателем. Умная деталь, ничего лишнего,  и кажется иногда, что эти маленькие саги правдивее самой жизни.

Виктор Голышев

Информация о книге

Возрастное ограничение
16+
Дата выхода
02 ноября 2013
ISBN
978-5-17-080486-3
Объем
336 стр.
Тип обложки
Твердый переплет
Формат
60х90/16 (145х210)

Отзывы читателей

Отзывы отсутствуют
Оценок пока нет