Летние бестселлеры

"Дом правительства" не похож ни на одну другую книгу о русской революции и советской власти. Документальное повествование Юрия Слёзкина, сопоставимое с великими литературными эпопеями, такими как "Война и мир" Толстого, "Жизнь и судьба" Гроссмана, "Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына, рассказывает о судьбах обитателей престижного жилищного комплекса, Дома правительства, ныне известного как Дом на набережной. Несгибаемые большевики, строители нового мира, закаленные в тюрьмах и ссылках, преображаются в высокопоставленных чиновников, обрастают семьями и бытом, проходят сталинские чистки, казнят врагов народа и сами идут на казнь. Новый мир остается их детям…

Роман, который лауреат Пулитцеровской премии Донна Тартт писала более 10 лет, — огромное эпическое полотно о силе искусства и о том, как оно — подчас совсем не так, как нам того хочется — способно перевернуть всю нашу жизнь. 13-летний Тео Декер чудом остался жив после взрыва, в котором погибла его мать. Он скитается по приемным домам и чужим семьям — от Нью-Йорка до Лас-Вегаса, — и его единственным утешением становится украденный им из музея шедевр голландского старого мастера.

"Часы" – один из самых известных романов Майкла Каннингема. Именно за него писатель получил в 1999 году Пулитцеровскую премию. В 2002 году вышла его экранизация с Николь Кидман, Джулианной Мур и Мэрил Стрип. Главная героиня книги и мистический "соавтор" Каннингема – Вирджиния Вулф. Ричмонд начала XX века, Лос-Анджелес пятидесятых годов, Нью-Йорк девяностых – вот главные места действия романа. Три странно переплетенных истории, в каждой из которых героини час за часом проживают один день своей жизни.

Ася Казанцева — известный научный журналист, популяризатор науки, лауреат премии "Просветитель" (2014). Ее третья книга посвящена строению и работе мозга, связям нейробиологии и психологии, "описанию разных экспериментов, старинных и современных, которые в совокупности формируют представление о том, что мозг познаваем". Автор, как всегда, ссылается на серьезные научные источники и в своем фирменном стиле старается донести до широкого круга читателей главные идеи: мозг — "наш главный рабочий инструмент" — материален, изменчив и неоднороден, "и осознание этих его свойств полезно в повседневной жизни".

Михаил Гельфанд: "Доказательная медицина, принципы проведения клинических испытаний и сбора эпидемиологических данных — интеллектуальное достижение человечества, не менее важное, чем вакцины и антибиотики. Она позволила перейти в оценке эффективности лечения от доводов типа "мне рассказали, что подруга моей тети вылечила гомеопатией кошку от поноса", к принятой в науке системе доказательств, основанных на множественных исследованиях с тщательно продуманными контролями. В книге Петра Талантова понятно, но без потери глубины и содержательности рассказывается об истории и настоящем доказательной медицины, ее реальных и мнимых проблемах, ошибках и достижениях".

История о разных этапах цифровой революции, о том, как добиваться того, чтобы мечты претворялись в жизнь. Начинается она с сороковых годов XIX века, с Ады Лавлейс, первой нащупавшей принципы компьютерного программирования. А дальше следует рассказ о тех, без кого не было бы ни компьютеров, ни интернета, — о Вэниваре Буше, Алане Тьюринге, Билле Гейтсе, Стиве Возняке, Стиве Джобсе и Ларри Пейдже.

Все романы о любви Аньес Мартен-Люган — мировые бестселлеры. Первая книга "Счастливые люди читают книжки и пьют кофе" принесла ей настоящую славу, и с тех пор успех не оставляет ее. "Однажды я станцую для тебя" — ее шестая романтическая история. Ортанс преподает в балетной школе и делит время между работой и непростыми отношениями с женатым мужчиной. Травма ноги нарушает стремительный ритм ее жизни, и она все чаще задумывается, можно ли быть счастливой, обманывая себя.

Мы созданы нашими генами. Мы, животные, существуем, чтобы сохранить их, и служим лишь машинами, обеспечивающими их выживание. Мир эгоистичного гена — это мир жестокой конкуренции, безжалостной эксплуатации и обмана. Докинз показывает, что эгоистичный ген — это еще и хитрый ген. И он лелеет надежду, что вид — единственный на всем земном шаре — в силах взбунтоваться против намерений эгоистичного гена.