Преемник История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом

Дотошная и жесткая книга про Немцова и Россию — про мечту, надежды, порывы и их гибель. Исторический урок, который нужно усвоить, чтобы приблизить новое время.

— Леонид Парфёнов

"Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом" — политическая биография Бориса Немцова, написанная журналистом Михаилом Фишманом. Немцов пришел в общественную жизнь в конце 80‑х годов, в разгар горбачевской перестройки, в 90-х стал губернатором Нижегородской области, сделал стремительную карьеру, и одно время Ельцин видел в нем своего преемника. В нулевых он перешел в оппозицию к власти, а 27 февраля 2015 года был убит на Большом Москворецком мосту напротив Кремля. Немцов стал участником и свидетелем всех важнейших событий новейшей российской истории — от первых свободных выборов и путча 1991 года до митингов на Болотной площади в 2011–2012 годах и присоединения Крыма в 2014‑м. Построенная на сотнях интервью, а также архивных данных и мемуарах, эта книга — путешествие по российской истории последних тридцати лет. Проходя вместе с Немцовым все основные вехи недавнего прошлого страны, автор ищет ответ на вопрос: как и почему Россия потеряла обретенную ею свободу.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЮ) ПРОИЗВЕЛ ИНОСТРАННЫЙ АГЕНТ ФИШМАН МИХАИЛ ВЛАДИМИРОВИЧ, ЛИБО МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ДАННОГО ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

"Обычно фильмы рождаются из книг. С этой книгой получилось наоборот — она родилась из фильма "Слишком свободный человек", который мы сделали вместе с Верой Кричевской и который вышел через два года после убийства Бориса Немцова. Фильм был построен на очевидной идее: история Немцова — это и есть история страны последних почти тридцати лет. Появление Немцова в политике было бы невозможно без горбачевской перестройки второй половины 80-х, его стремительный взлет в начале и поражения в конце 90‑х в полной мере отражают драматизм ельцинской эпохи, неизбежен был и его переход в оппозицию при Путине. Немцов оказался непосредственным участником — либо, реже, свидетелем — едва ли не всех событий, так или иначе предопределивших ход современной российской истории. Его жизнь, со всеми ее поворотами, — это история борьбы за свободную и демократическую Россию. Поэтому и его гибель произвела такое впечатление и приобрела символический смысл.
Книга развивает эту идею: история Немцова — это история России, и я не отделяю одно от другого. Это не классическая биография. Это политическая биография в широком контексте, не столько рассказ о Немцове, сколько рассказ, в котором он является главным героем. За годы, прошедшие с падения советской власти, Россия снова потеряла обретенную ею свободу. Как это произошло? Поиски заветной точки, в которой стрелка российской истории была переключена на тупиковый маршрут, привычно крутятся вокруг конкретных эпизодов, но простых ответов — фамилия, дата, место — на эти вопросы нет. И поэтому по ходу сюжета я время от времени покидал моего героя, чтобы восстановить подоплеку политических интриг и исторических процессов, в центре которых ему суждено было оказаться.
У этой книги две оптики. Одна — самого Немцова. Его взгляды мне близки, его поступки и эмоции мне часто понятны, и мне было относительно легко смотреть на происходящие события его глазами. Вторая оптика — моя собственная, и я хотел показать те обстоятельства, в которых действовали и принимали решения и Немцов, и другие участники политической жизни. Смотря на историю страны глазами Немцова, я вместе с ним проживал ее заново, в настоящем времени. Как журналист я понимал, где что искать и кому задавать вопросы, потому что уже знал, что было дальше и чем все кончилось.Эта книга — не политологический труд и не строгое историческое исследование (хотя профессии журналиста и историка родственны между собой). Многие описанные мною реалии перестали существовать или устарели, но я старался писать так, чтобы чтение не требовало специальных знаний — ни об общественной жизни последних десятилетий, ни об экономике, ни о том, как устроено и функционирует российское государство. Насколько Немцов был живым и непосредственным человеком, настолько я стремился к тому, чтобы живым и непосредственным был мой рассказ".

— Михаил Фишман, От автора