Двойная мистификация
Наталья Самойловна Мавлевич — один из лучших переводчиков французской литературы и лауреат множества премий, включая премию "Мастер". В ее послужном списке шедевры Бориса Виана, Эжена Ионеско, Луи Арагона, Симоны де Бовуар и других легендарных авторов. Для издательства Corpus Наталья Самойловна, в числе прочего, перевела не только романы Ромена Гари "Большая барахолка", "Дальше ваш билет недействителен" и "Вино мертвецов", но и новую книги Франсуа-Анри Дезерабля "Некий господин Пекельный". В процессе работы над переводом она решила отправиться в Вильнюс и пройти по следам Дезерабля, который, в свою очередь, ходил по следам Гари. Выяснились удивительные вещи.
Фотография Владимира Яроцкого.
Для переводчика каждая новая работа — это новый мир, новый голос, новая любовь, а иногда и новое, захватывающее приключение. Именно так было в случае с романом Франсуа-Анри Дезерабля "Некий господин Пекельный". Я открыла эту книгу однажды вечером, а утром, едва дождавшись приличного времени, стала звонить в CORPUS и кричать, что я хочу-хочу-хочу ее переводить. Любители и знатоки Ромена Гари меня поймут. Имя Пекельного подмигивает им с обложки веселым (но и трагическим) намеком. Этот смиренный человечек (мне он напоминает Башмачкина французского разлива) — эпизодический герой "Обещания на рассвете". Печальная мышка Пекельный, писатель-летчик-дипломат Гари и потомок гондольера Дезерабль — три пряди, из которых туго сплетена сюжетная косичка книги. С ярким бантиком имени Гоголя.
Этот роман о неслучайных случайностях начинается с того, что автор неожиданно для себя оказывается в Вильнюсе, набредает там на статую мальчика в берете — юного Ромушки, будущего великого писателя, и понимает, что стоит перед его домом — № 16 по улице Большая Погулянка… Здесь же должен был жить и некий господин Пекельный.
Вильнюс? Так близко и доступно! Подхватываюсь и лечу туда. "Правильно, правильно делаешь", — нашептывает мне верховный сценарист, и в доказательство того, что я не отклоняюсь от роли, тут же знакомит с той самой переводчицей, которая вела Дезерабля по следам Гари и Пекельного, а теперь великодушно водит и меня по дворам Большой Погулянки, по улицам вильнюсского гетто, и я вижу своими глазами все, что описано в романе: вот ступени в парке, сделанные из могильных плит, вот стена с процарапанной на ней звездой Давида, а вот и мальчик в берете.
Помчаться в Париж, Амьен, Ниццу, Венецию, Лондон, Мексику и Боливию так же легко, как в Литву, не получится, но я, как ведьма на помеле, переношусь туда вместе с автором — Дезераблем и героем — Гари. И перескакиваю с ними вместе в двадцатые, сороковые, шестидесятые годы прошлого века.
Самый увлекательный трюк романа — двойная мистификация. Двойная, потому что, рассказывая о великом мистификаторе Гари, Дезерабль устраивает и свой собственный розыгрыш. Поначалу я сама попалась на удочку, потом с большим трудом и не без помощи автора разобралась, но дала слово не открывать карты читателям. Никаких подсказок! Ищите сами.
А мы с Франсуа-Анри только напомним, что в Вильно, на улице Большая Погулянка, в доме номер 16 жил некий господин Пекельный. Ради него-то все и затевалось.
