Джонатан Франзен. Конец конца Земли

07 февраля 2020
АВТОР
Анастасия Житинская

Слышали ли вы имя Джонатана Франзена? Не так важно, читали его произведения или нет. Бьюсь об заклад, что хотя бы имя все-таки слышали.

Джонатан Франзен — удачный пример, если говорить о писательстве как призвании. Современный классик, вызывающий уважение, имеющий стойкую профессиональную репутацию во всем мире. Уже в какой-то мере памятник самому себе и фигуре писателя (оговорка: романиста). При этом совсем не стар и, скорее всего, еще что-нибудь напишет — многостраничное и фундаментальное, какими обычно бывают его романы.

Последней прозаической книгой, вышедшей из-под пера Франзена, была "Безгрешность" в 2015 году. Сейчас мы для затравки получаем сборник эссе "Конец конца Земли" (предыдущий публицистический сборник — "Дальний остров", 2012 год). И он — точно письмо от редко подающего о себе весть родственника, который ни с того ни с сего стал пересказывать телевизионные новости.

Понятно, что эссе, как правило, не пишутся специально для книг и вечности, изначально их заказывают литераторам журналы и газеты. Вряд ли сейчас актуальны только размышления о писательском ремесле и о внутреннем мире литератора (но и такие тексты есть в сборнике), часто современность диктует тему и повестку. В тех случаях, когда Франзену требуется "срочно отреагировать" на актуальные события, он катастрофически не поспевает за поездом, но всем своим видом показывает, что не царское это дело. Он специально долго собирался и поздно вышел, а рейс могли бы ради него и придержать.

Большая часть заметок Франзена посвящена его навязчивому пристрастию — наблюдению за птицами, желанию увидеть как можно больше их видов, "собрать их всех" — и климатическим изменениям на планете. Прекрасный и благородный интерес к птицам, их жизни и безопасности становится тем барьером, который необходим Франзену для общения с читателем. Это зона не только его особой компетенции, но и такая область, которая автоматически защищает от любой критики. В его романах этот барьер выглядит иначе — "большая", "серьезная" литература, ее многовековые традиции и элитарность, занятие "не для всех". Джонатан Франзен как бы устраняется от всего, что меньше "больших идей" (его интересуют конфликты поколений, осмысление американского менталитета и ценностей, апокалипсические настроения, влияние политики на частную жизнь и т. д., а человеческая личность сама по себе, по его мнению, менее интересна).

В публицистических текстах эта дистанция между автором и читателем уменьшается, но все-таки ощущается. Автор представленных в книге эссе защищается, стремясь сохранить статус и свое призрачное особое положение как демиурга. В "Десяти правилах романиста" первым пунктом Франзен отмечает: "Читатель — друг, а не противник и не зритель", но читателю трудно почувствовать эту дружбу. Можно быть созерцателем возвышенных размышлений автора. Другом вряд ли. Сейчас уже как-то странно дружить с человеком, который не уважает, например, женщин (эссе о творчестве Эдит Уортон). Пусть даже он великий американский романист.