"Люди среди деревьев" — главный роман эпохи харассмент-скандалов
На русском языке вышел дебютный роман Ханьи Янагихары "Люди среди деревьев". Егор Михайлов объясняет, почему уже сейчас его можно назвать самой злободневной книгой года.
У Ханьи Янагихары всего два романа. Так получилось, что русскоязычный читатель знакомится с ними в обратном порядке. Сперва вышла — и на полгода стала самым обсуждаемым в литературном сообществе текстом — "Маленькая жизнь", а два года спустя — дебютные "Люди среди деревьев". Из-за этой путаницы некоторые критики ошибочно называют роман "новым" или — неколько неуклюже — "новым старым". Но фокус в том, что именно в 2018 году выход "Людей среди деревьев" уместен как никогда.
Весь сюжет романа легко пересказывается на паре страниц — собственно, именно это Янагихара и делает в самом начале книги. Молодой и дерзкий доктор Нортон Перина отправляется на далекий микронезийский остров ИвуʼИву и находит там секрет вечной — или по крайней мере неприлично долгой — жизни. Оказывается, дело в редкой черепахе, мясо которой останавливает старение, но лишает людей рассудка. Это открытие приносит Перине всемирную славу и Нобелевскую премию. А потом его, уже пожилого и заслуженного ученого, уличают в растлении детей — чернокожих сирот, которых он привозил с ИвуʼИву и усыновлял.
Иной автор соорудил бы из этих plot points американские горки под названием "Взлет и падение доктора Перины", сперва показывая читателю удивительные приключения героя, а затем радостно пуская сюжетный поезд под откос. Янагихара нарочно начинает книгу со спойлера, заменяя вопрос "Что случилось?" более важным — "Как это могло случиться?".
Обозначив рамки сюжета, Янагихара передает слово самому Перине, рассказывающему свою историю, и его коллеге, комментирующему и редактирующему исповедь ученого. Эта позиция ненадежного рассказчика, явно вдохновленная набоковским "Бледным огнем" не в меньшей степени, чем "Лолитой", позволяет увидеть мир глазами Перины, попытаться понять, как гений и злодейство совмещаются в нем, и в то же время играет с нашим доверием. Признается он или оправдывается? Не прикрывает ли исповедью что-то более страшное?
Кроме Набокова у "Людей" есть и еще один источник вдохновения — реальная история американского вирусолога Даниела Гайдузека. Он получил Нобелевскую премию, объяснив, почему в гвинейском племени форе так распространена болезнь куру. В реальности болезнь не даровала вечную жизнь, а быстро и страшно убивала носителей; заражение же было связано не с поеданием мяса редкой черепахи, а с каннибализмом. В остальном романная история очень похожа: помимо получения Нобеля, Гайдузек тоже тоже вывез из экспедиций полсотни детей и тоже был в 1996 году обвинен в их растлении. Годы спустя оставленный всеми ученый горько называл себя "педагогом, педофилом и педиатром".
"Маленькая жизнь" вышла очень вовремя, срифмовавшись с флешмобом #янебоюсьсказать. Более уместный момент для публикации "Людей среди деревьев" тоже сложно представить. Этот роман позволяет взглянуть на харассмент-скандалы, от которых в 2018 году никуда не деться, под другим углом. Внешняя сторона вопроса — общественное порицание, следствие, суды — происходит на фоне повествования, почти за кадром. Янагихару больше интересует внутренняя жизнь человека, ставшего насильником.
В 2013 году, когда роман был впервые опубликован, он ставил перед читателем вопрос: где предел того, что мы можем простить человеку, что происходит, когда наше восхищение гением сталкивается с отвращением перед насильником? Пять лет спустя жесткий и, кажется, справедливый ответ уже дан. Уличенных в злоупотреблении своим положением публичных людей лишают наград и вычеркивают из жизни (в идеальном мире главная роль в потенциальной экранизации "Людей среди деревьев", конечно, должна достаться Кевину Спейси). Но это не значит, что нужно прекратить задаваться вопросом, и "Люди среди деревьев" могут стать важным дополнением к дискуссии о власти, инстинктах и насилии.